Мои траблы :Р

[sukinahito]

Дигреймен.
Канда/Аллен. "У дураков мысли сходятся" Арт

Вот представьте – у вас аллергия на шоколад. Возможно, вы пробовали его когда-то очень давно, но в связи с последствиями, предпочитаете не вспоминать. Вы знаете – из книг, ТВ, интернета – это очень сладко, приятно, трепетно… В теле выделяются множество молекул, которые будоражат мозг, успокаивают душу и дарят незабываемое наслаждение. Удовольствие на грани. И вы не можете этого почувствовать, потому что у вас аллергия. Боль после этого настолько сильная, что успокоить ее может только оглушающее лекарство, которое стирает не только боль, но и саму память о вкусе шоколада. Вас самого.

Тяжелая тренировка в пустом зале, окруженном холодными каменными стенами, была прекрасной разрядкой после неудачной миссии. Именно тогда Аллен в первый раз почувствовал пьянящий аромат близких, но запретных губ. Канда, в бессилии распростершись на нем, тяжело дышал, не в силах пошевелиться ни на сантиметр. Уолкер чувствовал, что Юу сдерживается из последних сил, удерживая свое тело на руках. Чтобы не упасть окончательно. До самого дна.
Наверное, повалив противника на лопатки, ты можешь чувствовать себя победителем. Самое главное – не смотреть в серые глаза.

- Эй ты, убогое создание, - окликнул мечник. Аллен был не в силах спорить, поэтому обреченно обернулся к своему напарнику. – Смерть – признак слабости.
Жестокая усмешка, исказившая тонкие губы, которые выдохнули очень горькие для юного экзорциста слова, оказались неплохим катализатором. Для злости, ненависти, для желания набрать в грудь побольше воздуха. Для того, чтобы вернуться, подняв руку, сжатую в кулак. Канда, усмехнувшись шире, покорно прижался к холодному камню стен. Глядя снизу вверх, он жаждал ожесточенной мести, глядя в серые глаза, полыхающие огнем, - умышленный промах, но такой желанный. Горячие сухие губы, прижавшиеся с невыносимой жаждой, были последней каплей.
Принимая решение попробовать шоколад, на который у вас аллергия, вы должны понимать, что последствия будут ужасными. Несколько секунд непередаваемого удовольствия, когда вы смакуете во рту сладкую нежную поверхность из какао и молока, которая тает под жаром вашего языка, спускаясь в самую сущность вашего тела, благодарно разносящего тепло сладости до кончиков ногтей, пьяня и будоража мозг, в котором вырабатываются близкие наркотикам вещества… Непреодолимое и магнетическое желание. Вы ничего не можете поделать, снова и снова пробуя на языке незабываемый вкус. Хотя последствия будут ужасными, сопротивляться просто бесполезно: рано или поздно вы переступите черту, несмотря ни на какие последствия.



Канда, наше время, затеряться в магазине.

Возможно, все проблемы Канды начались тогда, когда он умудрился поступить в один и тот же университет, что и Лави с, наименее удачная ситуация, Алленом. Причем на один факультет. В одну группу. По необъяснимому стечению обстоятельств, несмотря на то, что Юу был весьма пунктуален, вместо знакомства ему продекламировали:
- О! Ты, наверное, Канда! - прощебетал ухмыляющийся светловолосый юноша.
- У нас для тебя преприятнейшая новость! - подхватил его рыжеволосый парень.
- Как самый ответственный в группе, тебя выбрали в качестве старосты, - мило улыбнулась девушка за первым столом. В то время он и не подозревал, что сулит ему это назначение. Ну да, слова "ответственность", "гордость", "направление несчастных овечек на путь истинный" были весьма ему знакомы, но чтобы такое...
- Канда, - выделяя последний слог, позвала его Линили Ли - единственный человек в группе, который не возбуждал в нем желания покромсать всех. - Мы тут подумали... Ты единственный, кто сможет приготовить подарок для Аллена, нашего одногруппника, - Линали уточнила на всякий случай имя, усомнившись, что он знает имя своего сотоварища, которого не называл никак иначе, чем ругательными словами. В ответ последовала бы бурная гневная тирада, но у человека с самурайскими корнями эти неприличные слова выразились лишь насупленными бровями.
- Канда, ты же староста!
Ну да, что еще можно противопоставить?
И вот, сейчас он находился в центре гипермаркета в окружении, казалось, сотен так раздражающих людей.
- Хм. Отдел посуды... Где же тут ножи?.. - пробормотал себе под нос суровый староста.
- О! Вы ищете ножи из закаленной стали? - весело прощебетал до боли знакомый голос. Канда медленно повернулся в сторону довольного промоутера. – Мелкий?
- Для тебя просто Аллен, - с мерзкой улыбкой на веселой ноте ответил тот.
- Какого черта?! Где тут ножи поострее?
- Спешу сообщить, что до покупки вы не сможете их опробовать.
- Черт.
Наверное, со стороны было весьма подозрительно, как покупатель с остервенением ринулся, налетая на других покупателей, в обратную сторону от промоутера. Будто бы он предлагал вступить в секту.
Стеллаж с морепродуктами, с женскими прибамбасами, затем с детскими… Где-то должен быть, судя по указателю, который он изучил перед входом, отдел домашней утвари. Стоя перед шампунем для шелковистости и блеска, Канда никак не мог взять в толк, почему здесь не лопаты. Третий стеллаж справа после поворота за соками.
- Где лопата?! – налетел он на человека в красной жилетке.
- Эээ… Л-лопата? Лопата…
Канда грозно сверкнул глазами, обещая адовы муки еще при жизни.
- Н-ну… Я не знаю… но если вы подождете минут двадцать, я привезу свою из гаража, - ответил незадачливый покупатель, которого угораздило одеть красную кенгуруху.
- Эй, дураКанда, - раздался шепот ухом, - если ты подождешь десять минут, пока закончится моя смена, я обещаю, что устрою тебе экскурсию по отделу с тяжелыми орудиями труда, после чего я буду ждать тебя во дворе за магазином, идет?
- Что ты мелешь, убогий?
- Ну так что, по рукам?
- По рукам.



Муген|Оодзучи-Кодзучи. "Как сказал бы Шекспир…"

- Как сказал бы Шекспир…
- Финита ля комедия, - злобно перебил Лави Канда.
- Это не Шекспир сказал, Дураканда, - нарываясь, ответил Аллен. Он хотел было продолжить, что, мол, идея проверить, чьё оружие сильнее (Лави захотелось повеселиться), была просто феноменально идиотской, что даже мысль о том, что этим можно заниматься в ордене (Канде было все равно, по большому счету), уже сама по себе намекала на слабое психическое здоровье, что новый дизайн библиотеки с разрушенной стеной совсем не придется по вкусу Смотрителю… но вовремя передумал. Потому как, следуя цепочке своих рассуждений, следующим пунктом было, пусть и с благими намерениями, отделение рукояти меча от клинка и преломление ручки молота пополам. Хотя совесть Уолкера быстро успокоилась: благодаря его непосредственному участию, драку Канда и Лави прекратили. Переключившись на него. Но седого экзорциста это мало заботило, ведь в ордене он умел бегать быстрее всех.




Аллен|Канда. "Ковчег - как подводная лодка. Куда ты денешься?"

Канда остервенело нёсся по белоснежным мостовым ковчега. Полы плаща угрожающе шлёпали по обутым в сапоги ногам, наполняя пустую тишину закрытого города резким звуком.
- Что-то потерял? – раздался довольный голос откуда-то со стороны. Канда, казалось, даже споткнулся от неожиданности.
- Что ты здесь делаешь, засранец? И где акума? – невозмутимо обернулся мечник. Аллен в ответ недобро ухмыльнулся:
- Ты бредишь, никаких акума здесь нет.
- Что ты сказал?! – потеряв невозмутимый вид, рыкнул Канда. Мгновенно подскочив к мелкому, он схватил того за грудки, вытряхивая ответ. Аллен его прекрасно знал, ведь это он согласился на маленькую аферу рыжего экзорциста. Пусть у того были свои мотивы, как то: поместить кошку с собакой в одну комнату и посмотреть, что будет, либо он просто проникся болью Уолкера, который изнывал от желания благородного отмщения, но Комуи Ли, бдительный и предусмотрительный, строго настрого приказал своим подчиненным жить в мире и согласии. Его просто до умопомрачения достало чинить стены и многострадальную мебель.
- Плохо с ушами? Здесь только ты и я, - злобно оскалился темный Уолкер. И тут же свалился на тротуар.
- Я сваливаю, - уже удаляясь, ответил Юу.
- Ну, нет. Куда ты денешься, - рассмеялся Аллен. Совсем не задорно, как он это делал обычно. – Коронованный Клоун!
Белые полосы тут же скрутили щиколотки грозного экзорциста, отчего тот потерял равновесие и мешком свалился на светлые камни. Не давая мечнику опомниться, Аллен мигом подскочил к нему и уселся верхом. Муген валялся где-то в стороне, поэтому Юу не оставалось ничего другого, кроме как надеяться на свои кулаки, которые мелкий так усердно прижимал к земле. Наверное, это было ошибкой, вот так на секунду, но очень внимательно посмотреть ему прямо в глаза. За серой пеленой показной бравады крылось что-то еще, тягучее и обволакивающее. То, что могло самого сильного в Ордене воина заставить в первый раз в жизни изменить себе и не сопротивляться. В полную силу, во всяком случае.
- Пошел вон,- растянув губы в опасной усмешке, прорычал Канда.



Один несчастный по реборну.
29/40. Бьякуран/Шоичи. "Зимнее утро не всегда холодное." Арт

Наверное, ему всегда хотелось тишины и спокойствия. Чтобы никаких битв, никаких врагов, лжи, выбора между дорогим и самым дорогим. Быть может, на грани сна и яви, когда полностью расслаблен и готов провалиться в пропасть ночи без снов, иногда появлялось желание родиться в мире, где Бьякуран желал бы только его одного… ни господства, ни мести, ни борьбы.
И что бы случилось тогда?

- Шо-чан, ты простудишься, - раздался тягучий голос семпая. Бьякуран учился на два года старше. Шоичи познакомился с ним случайно, столкнувшись на кафедре физики. В прямом смысле – Шоичи читал на ходу свежий выпуск «Физика – новое и неизученное». Ходили слухи, что Джессо ни с кем не считался, был заносчивым и хитрым. Ириэ удивился, когда тот наклонился, чтобы собрать разлетевшиеся листы доклада. Глядя сверху вниз, в растерянности, он смутился, застыв в неподвижности. Будто сильная спина Бьякурана, прогнувшаяся перед ним, значила что-то больше, чем вежливость. Пискнув «простите», он мгновенно ретировался. Стер из памяти насмешливые глаза и мягкую улыбку. И понял, что проиграл памяти, когда вновь услышал этот голос.
- И что ты читаешь?
- Ох! Бьякуран-сан, это…
Казалось, легкое поглаживание по спине – просто признак участия, но… даже сквозь плотную ткань пальто он почувствовал жар, исходящий от пальцев.
- Это…
Длинные изящные пальцы, белоснежные, прекраснее снега, что окружал все вокруг, прикоснулись к страницам монографии в руках Шоичи. Погладили страницы – желтые под его пальцами.
- Это… - голос Ириэ становился все тише, затихая в морозном воздухе.
- Давай, я сам взгляну? – теплый воздух из приоткрытых губ мягко скользнул над ухом. Тонкая кисть накрыла корешок брошюры, а заодно и дрожащую руку Шоичи. Горячо.
- Б… Бьякуран-сан, - выдохнул Шоичи. Быть может, эти чувства, бушевавшие в его душе, можно было объяснить с точки зрения физики, например, электромагнитной, но на ум приходили лишь глупости и междометия.
- О, интересно. Сила притяжения, верно? Как думаешь, смогли бы притягиваться малые небесные тела к более крупным, имей космос какую-либо силу воздействия?
- Возможно… малые тела изменили бы траекторию… - дрожащим голосом прошептал Ириэ. Он чувствовал, как опадает грудь при дыхании, прижавшаяся к его спине. С одной стороны – надежная опора, а с другой – уж лучше надеяться только на себя, а не желать отдаться неизвестному.
- И они никогда бы не приблизились? – казалось, Бьякуран улыбается, словно знает что-то, недоступное окружающим. Улыбается неизбежному.
- Скорее всего, - ответил Ириэ с большей убежденностью, нежели чувствовал. Наплевать на кривые домыслы и предположительные формулы книжных червей. Они не знают, никогда не видели. Планеты движутся вокруг звезд. Это факт. Ничто этого не изменит. Так будет всегда.
Щеку обожгло. Слеза прочертила дорожку на ледяной коже. И словно бы теплый пар вырвался из открытого в немом крике рта. Темная комнатушка, убогий мир. Предательство и боль.
Планеты не в силах не притягиваться к звездам, даже если эти звезды обречены на гибель.